Северный Кавказ (1990-е - 2010-е): памятники, память и политика 1119 тем и 2 сообщения

Мы все находимся в поле действия «исторической политики»… учебники, праздники, памятники… практически вся историческая память оспаривается.

Я думаю, опасно сносить памятники - не только потому, что они значимы для каких-то групп населения. Снос памятников - это знак нестабильности, это провоцирует тревогу. Для кого-то они - кодла, для кого-то - сакральные фигуры. 

Раз мы живем под одной крышей - Кавказом, следует сделать упор на памятники, которые способствовали бы улучшению межнационального согласия, взаимопонимания и взаимоуважения. Какие памятники могут этому способствовать? Допустим, в Нальчике есть улица Дагестанская, в Махачкале есть улица Кабардинская. Я бы предложил осуществить обмен памятниками, которые стояли бы на этих двух улицах. Дагестан сделал бы, например, памятник Расулу Гамзатову, а Кабардино-Балкария памятник Алиму Кешокову. Кандидатуры народных поэтов, думается, нареканий ни у кого не вызвали бы. Такие же обмены можно было бы осуществить между всеми республиками Северного Кавказа.

Также я предложил бы более системно подойти к увековечиванию памяти воинов "дикой дивизии". Не возьмусь назвать полный перечень памятников, существующих по этой теме на Северном Кавказе, но в Кабардино-Балкарии, допустим, нет ни одного стоящего памятника. Можно было бы в Нальчике установить большой монумент в эту честь. Почему именно в столице КБР? Потому что первый полк "дикой дивизии", состоявший из адыгов и балкарцев, был сформирован именно в Нальчике. 

Идея с Дикой Дивизией неплохая... А в Ростовской области, в г. Старочеркасске, кстати, установили памятник красным и белым участникам гражданской войны. Но это, может быть, чересчур радикально.

ТИМУР: Дорогой Алихан, предлагаю исключить из своего лексикона слово "народность" - это атавизм советской этнографической номенклатуры. Убыхи, шапсуги, кабардинцы и пр. являлись представителями историко-этнографических регионов Черкесии. Их даже нельзя назвать субэтносами, корректнее - этнографические группы одного этноса. Извини, что детализирую, так как это принципиально важно.

Тут уже говорили, чтопростым голосованием вопрос далеко не всегда решается. Должны быть открытые общественные слушания с привлечением экспертов. Однако и в таком подходе я вижу много скепсиса, так как мы часто наблюдаем необъективный, а нередко явно однобокий анализ исторических событий, роли того или иного деятеля. Тем не менее, надо добиваться приведение в соответствие доступных в настоящее время механизмов.

Alihan Khoranov

Тимур Дзуганов

Т.е., вводить общественную цензуру

Поясните. Не понимаю о чем речь

назвать это можно по-разному, но необходим некий общественный орган, где можно будет сказать открыто. что "памятник Ал. II в Сочи это грубая ошибка и оскорбление черкесов, потому его ставить там нельзя!" И его (или подобные) не будет. К госсорганам доверия нет, бюрократия обязательно все извратит, а общественная цензура имеет все шансы. До 1917 г. этими вопросами занимались Земства, состоявшие из наиболее авторитетных и уважаемых граждан.

Madina Hakuasheva

ТИМУР: Дорогой Алихан, предлагаю исключить из своего лексикона слово "народность" - это атавизм советской этнографической номенклатуры. Убыхи, шапсуги, кабардинцы и пр. являлись представителями историко-этнографических регионов Черкесии. Их даже нельзя назвать субэтносами, корректнее - этнографические группы одного этноса. Извини, что детализирую, так как это принципиально важно.

Тимур, давайте не отходить от темы дискуссии...

МАДИНА: Думаю, идеальные памятники – те, что выражают любовь и уважение друг к другу, несут в себе подлинный гуманизм, интернационализм и равноправие. Тоже подлинные, а не декларируемые. Памятники должны олицетворять интеграцию народов РФ через литературу, культуру, науку. Эти люди и такие связи несомненно существуют в нашей стране и символизируют новую духовную формацию прогрессивной России. Именно эти черты являются залогом ее целостности и ее будущего.

Когда в 2015 году в Ростове вместо памятника Солженицыну поставили памятник атаману Платову, общественность никто не спрашивал.